Основатель иосифлянства, Иосиф Волоцкий, в светской жизни назывался Иваном Саниным. Он родился в 1440 году. Местом рождения будущего священника было село Язвище недалеко от Волоколамска. Его отец был военным. В возрасте 20 лет Иосиф принял монашеский постриг в Боровском монастыре. Вскоре монах проявил организаторский талант.
Главой несториан был старец Нилус Сорский, который проповедовал аскетизм.
Последователи официальной церкви называли себя иосифлянами, по имени своего лидера Иосифа Волоцкого.
Несториане первоначально поддерживались Иваном III, который видел в них силу, способную отвоевать у церкви часть ее территорий.
Впоследствии Иван III охладил поток несториан. При Василии III во главе движения стоял Василий Патрикеев, к которому вскоре присоединился Максим Грек. Нестяжиты энергично выступали против развода Василия III с Соломонией Сабуровой, который был незаконным и недопустимым по православным правилам, что привело к репрессиям со стороны официальной церкви в отношении этого течения. Они были осуждены на церковном соборе в 1531 году, а многие их последователи были казнены или сосланы. Старец Вассиан был заключен в Волоколамский монастырь.
В исследованиях некоторых историков можно встретить мнение о связи между несторианством и развитием еретических доктрин в конце XV — середине XVI веков, по мнению И. Я. Герасимова. Фроянов справедливо отмечает, что все известные еретики того периода были связаны с несторианами, как сходством идей, так и местом проживания: Матвей Баскин, старец Артемий и Феодосий Косой жили и работали в нестийских монастырях, а те еретики, которые не были казнены, были заключены в иосифлянские монастыри, что косвенно подтверждает их связь с врагами последователей Иосифа Волоцкого — нестийцами. A. И. Плигузов в ряде своих работ оспаривал закрепившуюся доктрину «борьбы иосифлян с несторианами под руководством Нила Сорского».
Оценка
Несторианство было единодушно воспето светскими, неангажированными историками. Отечественные писатели, как либеральные (дореволюционные), так и советские, прямо симпатизировали им, и их идеи преподносились как единственно верные и христиански нормальные, в то время как иосифляне считались не лучшими, их учения — своекорыстными и христиански неправильными. Эта традиция была нарушена лишь на несколько очков. Карташев в своей книге указал на предвзятость этих взглядов, и негативная черта несторианства на некоторое время возобладала и в советской историографии, когда под влиянием сталинских указаний процесс централизации в России рассматривался в тесном единстве с развитием абсолютизма и оценивался в положительном смысле. Несториане считались защитниками старого феодально-бакалаврского строя.
В современной литературе как у русских, так и у зарубежных писателей сложилось негативное отношение к иосифлянам и, напротив, позитивно-снисходительное к несторианам, которые в большинстве своем повторяют риторику своих предшественников и считают иосифлянскую ортодоксию и несториан образом западноевропейских реформаторов.
Владеть или не владеть
Среди духовенства существовало два мнения относительно имущества церкви. Несториане призывали к тому, чтобы, по возможности, избавиться от всего имущества и передать его в казну. Они считали, что смысл жизни служителя Церкви — не богатство, а Христос. «Достоянием, богатством, сокровищем монаха должен быть Господь наш Иисус Христос» — это высказывание святителя Игнатия (Брянчанинова) служило своеобразным девизом для последователей аскетизма.
Духовным лидером нестинцев был монах Вассиан (а-ля князь Василий Патрикеев), религиозный и политический деятель, журналист и ученик святого Нила Сорского. Автор и переводчик Максим Грек также был частью этой тенденции.
Другое крыло православного духовенства выступало за сохранение церковного имущества. Иосифляне (последователи Иосифа Волоцкого) отстаивали право монастырей на владение землей и другой собственностью для осуществления широкой просветительской и благотворительной деятельности. Они были готовы во всем поддерживать государство при условии, что власти позволят церкви иметь великолепное убранство храмов, богатые библиотеки и процветающие монастырские поместья.
Судя по сохранившимся документам, сами несториане и иосифляне (которых также называли лицемерами) не использовали таких терминов. В литературе эти имена встречаются лишь несколько раз. Например, Максим Грек в 1520-х годах написал диалог, в котором «несторианин» и «либостирианин» спорят о богатстве монахов.
Следует отметить, что полемика вокруг монастырских благ выходила за рамки вопросов монашеского аскетизма. Так, историк Нина Синицына считает, что несторианство следует рассматривать не только как аскетический канон, но и как нравственный принцип, своего рода монашеский идеал, возникший под влиянием эпохи и ее отношения к собственности и использованию чужого труда.
На отношение властей к двум церковным движениям повлияло семейное положение Василия III. Брак великого князя с Соломонией Сабуровой оказался несчастливым, пара не смогла произвести на свет детей, что и послужило причиной их развода. Василий сослал Сабурову в монастырь и женился на Елене Глинской.
Вассиан Патрикеев мужественно защищал свою брошенную жену и осуждал поступок великого князя с точки зрения христианских норм. Вспышка гнева Вассиана возмутила монарха, и хотя великий князь вскоре смягчил свой гнев, это повлияло на его отношение к самому священнику и к неосвящению в целом.
История конфликта
По мнению ученых, корни несторианского движения можно проследить до монахов Кирилло-Белозерского монастыря. Первые случаи разделения имущества были зафиксированы еще в 1440-х годах при аббате Трифоне. По мнению церковного историка Николая Никольского, спор был вызван вопросом о монастырских вотчинах. В то время аббат приобрел несколько деревень вдали от монастыря против воли монаха Кирилла.
Никольский, изучавший записи монастыря, отметил, что после возведения на престол настоятеля монастырь больше не приобретал земли, а те земли, которые ему давали, были крайне редки. По мнению исследователя, это влияние несториан.
Следующий конфликт интересов между стилийцами и несторианами, дошедший до наших времен, произошел при игумене Серапионе (1482-1484), который принял от Ивана III «29 сел и государств в приходе Волги». К этому времени Кирилло-Белозерский монастырь уже стал крупным землевладельцем, поскольку приобретение земли выходило далеко за рамки монастырского обеспечения.
Очередной спор о завещании Кирилла заставил 15 старцев покинуть монастырь в 1483 году. Только вмешательство князя Михаила Андреевича Белозерского, которому приписывают смещение экстравагантного настоятеля, позволило урегулировать конфликт и вернуть монахов.
Первым документально зафиксированным случаем конфликта между сторонниками ограниченного и крупного монастырского землевладения стал поместный собор Русской церкви в 1503 г. Собор, занимавшийся в основном дисциплинарными вопросами, не оставил без внимания спор о монастырских вотчинах.
Историки считают, что инициатором обсуждения этого вопроса был сам Иван III. Монсеньор Нил Сорский представил доклад об ограничении монастырских земельных владений, но основные дебаты, вероятно, проходили между великим князем и церковными иерархами, которые выступали за сохранение земельных владений. Тогда иерархи смогли отстоять свои права: Вопрос о монастырском землевладении был временно снят с повестки дня.
Однако это не решило проблему. Более того, спор был продолжен с новой силой. Несториане обвиняли прелатов в растущей жажде земли, которая, по мнению аскетов, противоречила христианским идеалам. Максим Грек и Василий Сорийский встали на сторону Нила Сорийского в вопросе о богатстве монастырей и начали открыто критиковать церковь и светские власти.
Оба закончили жизнь в опале. В 1525 году Поместный собор обвинил Максима Грека в ереси, отлучил его от церкви и заключил в Иосифо-Волоцкий монастырь, где он содержался в очень строгих условиях. Вассиан Патрикеев был арестован в 1531 году и насильно переведен в тот же монастырь. Там, по словам князя Андрея Курбского, «он вскоре был убит злыми иосифлянами».
В 1551 году на Совете ста вождей сторонники Иосифа Волоцкого отвергли предложенную пионером Сильвестром программу ограничения церковных и монастырских земель. Позже, отмечают историки, их непримиримая позиция в этом вопросе во многом способствовала возникновению опричнины.
Казнить или миловать
Конфликт между иосифлянами и несторианами не ограничивался имущественными вопросами, но были и противоречия в их отношении к раскаявшимся еретикам. Последователи Нила Сорского, осуждая еретиков, выступали против вынесения им смертного приговора. «Бог хочет не смерти грешника, а его покаяния», — сказали они. Единственным способом справиться с теми, кто упорствовал в своей ереси, была их изоляция.
Иосифы не только настаивали на репрессивных мерах против еретиков, но и требовали их казни. «Нужно ли убивать грешника или еретика рукой или молитвой — это одно, — сказал Иосиф Волоцкий.
В этот спор были вовлечены и административные органы. В 1500 году Иван III тяжело заболел и в течение следующих 5 лет, вплоть до смерти великого князя, во главе власти фактически стоял его сын от второй жены Софьи Палеолог Василий, попавший под влияние Волоцкого. В 1504 году еретики были приговорены к смерти совместным вердиктом правительства и коллегии епископов. По настоянию Совета было сожжено множество вольнодумцев, включая важных государственных деятелей, которые поддерживали ересь. Тех, кого не сожгли, сожгли в тюрьме.
Диакон Андрей Кураев, объясняя репрессивные меры Иосифа Волоцкого против еретиков, пишет: «Преподобный Иосиф Волоцкий хорошо понимал социологическую и политическую природу ереси, и как государственный деятель, обладавший особым даром видеть и понимать суть событий, он противостоял росту ересей в нашей стране. Возможно, именно он предотвратил то развитие событий в России, которое привело к трагическому разделению религиозной жизни в Западной Европе».
