В конце 1940-х годов вооруженные силы Камчатки насчитывали 200 человек — 100 казаков и 100 морских офицеров. Эти люди управляли не только Петропавловской бухтой, но и всем полуостровом. Это были полицейские, рабочие и охранники.
Cегодня день героической обороны Петропавловска от нападения англо-французской эскадры
Сегодня, 5 сентября, исполняется 167 лет со дня героической обороны Петропавловска-Камчатского англо-французской эскадрой. О событиях августа 1854 года читателям информационного агентства KamchatkaMedia напомнила известный историк и этнограф Камчатки Наталья Киселева.
В середине XIX века великие державы мира — Великобритания и Франция — намеревались отнять у России богатый рыболовный регион в северо-восточной части Тихого океана. Для этого им необходимо было захватить город Петропавловск, который должен был стать отправной точкой для завоевания всей Камчатки, Командорских, Алеутских островов и Аляски. Назначенный губернатором Восточной Сибири, граф Николай Муравьев признавал стратегическую важность Камчатки и настоятельную необходимость организовать ее оборону. Он пришел к выводу о необходимости сосредоточения главного штаба обороны Охотско-Камчатского региона в Авачинской бухте, подчеркнув:
«Не в Петропавловском порту, а в Авачинской бухте; ибо если наш флот распространится там, то другие части этой бухты будут заняты, вход во всю эту бухту будет укреплен, и наш флаг встретит новоприбывших на первых высотах Авачинской бухты».
Муравьев объехал все побережье своего края, побывал на Камчатке, исследовал незамерзающую Авачинскую бухту и порт Петропавловска, выбрал места для будущих береговых батарей: на мысе Сигнальный, на Петропавловском хребте и у озера Култучного. Личное знакомство с Камчаткой произвело на Муравьева сильное впечатление. Не боясь преувеличений, он написал министру внутренних дел Льву Перовскому:
«. Я видел много портов в России и Европе, но никогда не видел ничего подобного Авачинской бухте».
2 декабря 1849 года указом царя был образован Камчатский округ, управление которым было возложено на военного губернатора, назначаемого из чинов морского ведомства и подчиненного непосредственно губернатору Восточной Сибири. Энергичный Муравьев, лично знавший капитана первого ранга Василия Степановича Завойко, его честность, деловую хватку, настойчивость, ум и деловитость, предложил ему поступить на государственную службу и поставить его во главе этой губернии. Завойко согласился.
Василий Степанович Завойко
Завойко поступил на службу в военно-морской флот после окончания военно-морского училища в Николаеве, куда его отец, морской хирург Степан Завойко, отправил его учиться в возрасте семи лет. В 1821 году под председательством адмирала Грейга Василий сдал экзамен «по наукам, соединенным с военно-морскими» и был произведен в мичманы Черноморского флота и переведен на бриг «Мингрелия» под командованием лейтенанта Михаила Станюковича. После окончания практики в 1826 году Василий Завойко был произведен в мичманы и назначен в 14-й корабельный экипаж Балтийского флота. В следующем году 17-летний моряк участвовал в Наваринском сражении вместе с Нахимовым, а затем служил на корвете «Наварино» под его командованием.
Сразу после получения звания лейтенанта Завойко посетил Камчатку на океанском лайнере «Америка» во время кругосветного плавания 1834-1836 годов под командованием лейтенанта Ивана Сантса. Через год он совершил второе плавание на Камчатку и Аляску на корвете «Николай».
Огромный масштаб экономической деятельности, простор для применения человеческой силы — все это привлекло Завойко к богатым природным ресурсам региона. Новый губернатор лихорадочно начал организовывать порт Петропавловска. Он лично осмотрел Авачинскую бухту. Он выделил место для береговой артиллерии и начал благоустраивать внутреннюю гавань порта. В районе гавани было построено несколько складов и гостевой дом, где могли отдыхать русские и иностранные моряки. Поставки продовольствия (зерно, мука, соль и т.д.) были организованы Завойко с двумя транспортными судами из Аяна. Оттуда же были доставлены жернова для вновь построенной мельницы. Хлеб и печенье, которые пользовались большим спросом у моряков, выпекались прямо в гавани, где была построена печь. В гавани также была построена литейная мастерская. В течение двух лет были построены шхуна, шлюпка, пирс и 12-этажный корабль, причем ремонт не потребовал никаких затрат. По просьбе Завойко был увеличен медицинский персонал; на Паратунском и Малкинском курортах были созданы больницы и клиники. В 1850-1851 годах было построено четыре десятка домов, две казармы, несколько магазинов, аптека и церковь.
Василий Степанович Завойко уделял большое внимание развитию сельского хозяйства. Он организовал животноводческую ферму в Николаевке. В селе Ключи он построил водяную мельницу и кузницу, в Мильково — текстильную фабрику, в Верхне-Камчатске организовал добычу железной руды. Петропавловск рос, а вместе с ним и население города. Согласно переписи 1852 года, здесь проживало 1 593 человека (1 177 мужчин и 416 женщин).
Порт Петропавловска на Камчатке. Литография середины 19 века. Фото: hrono.ru.
Подготовка к обороне
Весной 1854 года губернатор Камчатки получил через американский китобойный корабль письмо от короля Сандвичевых островов (Гавайи) Камемеа III с сообщением о том, что англо-французские корабли готовятся к отплытию на север. Затем пришло сообщение от губернатора Восточной Сибири Муравьева о скором разрыве дипломатических отношений между Англией и Францией и Россией, а через две недели была объявлена Крымская война.
26 мая 1854 года на Камчатку прибыл корвет «Оливуца» под командованием капитана Николая Завойко, специально направленный вице-адмиралом Путятиным для предупреждения Завойко о возможном нападении англо-французской эскадры, с приказом немедленно укрепить порт и защищаться от врага до конца.
Завойко обратился с воззванием ко всему населению Камчатки:
«Пришло известие, что Англия и Франция присоединились к врагам христиан (Турции), их флоты уже сражаются с нашими. Война может прийти и сюда, поскольку российские порты в Восточном океане были объявлены осажденными. Порт Петропавловска должен быть всегда готов к встрече с врагом.
Здесь, на краю нашей родины, брошена горстка наших людей. У нас мало войск, у нас нет хлеба, и у нас нет никого, от кого мы могли бы ожидать помощи. Когда вы встречаете врага, вы встречаете его с винтовкой в руках. В таких случаях в ход идут также топор, вилы и коса!
Я по-прежнему твердо решил, каким бы многочисленным ни был враг, сделать все возможное для защиты порта и чести русского оружия и сражаться до последней капли крови; я убежден, что флаг Петропавловского порта в любом случае будет свидетельствовать о подвиге и русской храбрости!».
Матросы, солдаты и жители города и окрестных деревень с радостью откликнулись на этот призыв и с энтузиазмом начали готовиться к обороне города. В июле на помощь защитникам Петропавловска пришли фрегат «Аврора» (44 орудия, капитан-командор Изыльметьев) и транспорт «Двина» (12 орудий, капитан Васильев). По приказу Завойко для защиты города было создано семь батарей (всего 68 орудий), расположенных вдоль береговой полосы Авацинской бухты в наиболее важных точках гавани и контролирующих вход в гавань — от Красного Яра до Озерновской косы.
Благодаря умелой организации и высокому патриотизму невозможное стало возможным за короткое время: город и гавань были готовы к обороне.
Замыслы Муравьева
Генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев (с 1858 года граф Муравьев-Амурский), посетивший Камчатку в 1849 году, решил укрепить экономику полуострова за счет развития скотоводства, земледелия, добычи угля, китобойного промысла и многого другого. Уже тогда, за несколько лет до начала военных сражений, Муравьев сосредоточил свое внимание на агрессии англичан, которые планировали вторжение на полуостров.
Николай Николаевич Муравьев-Амурский
Муравьев в своем письме одному из министров Николаевского писал, что англичане намерены искусственно создать краткосрочный военный конфликт с Россией. А потом, примирившись с ней, они не захотели вернуть завоеванный Авацинский залив в свою собственность. И даже если она заплатит высокий тариф, Англия сможет окупить свои затраты в краткосрочной перспективе. В конце концов, только китобойная индустрия может зарабатывать большие деньги. Муравьев также отметил, что британцы вряд ли позволят иностранцу беспошлинно войти на их морскую территорию. Министр согласился с мнением Муравьева и старался всячески его поддержать.
Через некоторое время Муравьев отметил, что приоритетом для англичан было завоевание и полное уничтожение Камчатки. Они хотели закрепить свое господство на полуострове и тем самым отрезать Россию от моря.
Из-за этих планов Англии Муравьев считал, что подготовка к обороне Дальнего Востока должна вестись уже сейчас. И было бы правильно переместить необходимые средства обороны вдоль реки Амур. Ведь перевозя их по другим маршрутам, враг может легко выяснить намерения оборонительных действий и рассчитать количество солдат, оружия и прочего.
Из доклада Муравьева следовало, что у него был готовый план обороны всего района Авацинского залива, включая строительство сильной оборонительной крепости. А поскольку, по словам Муравьева, город и порт находились под угрозой, их пришлось перенести в район Тарьяского залива. И эта бухта должна была быть соединена с сильными артиллерийскими батареями, которые должны были защищать ворота Авачинской бухты. Что касается выхода из Авачинской бухты в случае блокады Петропавловска, Муравьев предложил соединить Тарью с другой бухтой полуострова — Ягодой. Меры по усилению, предложенные Муравьевым, требовали развертывания большого количества военно-морских сил и не менее 300 крупнокалиберных орудий, большинство из которых предназначались для обстрела.
Во время своего пребывания в Петропавловске в 1849 году Муравьев лично осмотрел местность и указал конкретные места, где должны были быть построены батареи. Кстати, одной из этих батарей, которая была больше других, удалось предотвратить дальнейшее продвижение противника в бухту в конце августа 1854 года.
Тогдашний начальник Камчатки Ростислав Григорьевич Машин получил от Муравьева указание защищаться в случае высадки неприятельского десанта снарядами с тех самых пунктов, которые он ранее назвал.
Подробный план военных операций, тщательно подготовленный Муравьевым и одобренный определенными чинами «наверху», был нанесен на соответствующие карты. В конце своего доклада Муравьев заявил, что наши солдаты должны иметь такое же качество оружия, как и у противника.
Утром 18 августа 1854 года противник начал обстрел Петропавловска, но русские войска не отвечали, так как огневые точки находились далеко. Этот день памятен не только военными действиями, но и смертью британского адмирала Дэвида Прайса, который покончил жизнь самоубийством. После этой трагедии командование принял французский адмирал де Пуант. Одной из возможных причин самоубийства, вероятно, был страх неудачи. По словам его сослуживцев, адмирал был встревожен, обнаружив, что город хорошо защищен и готов к обороне. Необходимо также отметить, что Н.Н. Муравьев не поверил в версию самоубийства — «Завойко напрасно поверил рассказу заключенного, что адмирал Прайс застрелился. Это неслыханно, чтобы командир застрелился в начале сражения, которое он надеется выиграть; адмирал Прайс не мог случайно выстрелить в себя из своего пистолета, вот почему он поднял его, когда находился на фрегате примерно в миле от нашей батареи. «. Дэвид Прайс был похоронен на берегу бухты Тарья в Петропавловске-Камчатском.
Дэвид Прайс
Противник начал свою решающую атаку только 20 августа 1854 года, когда четыре военных судна вошли в Авачинскую бухту и в течение нескольких часов вели перестрелку. Только 8 орудий русских войск против 80 орудий противника могли оказать адекватное сопротивление.
Затем в районе горы Красный Яр начали высаживаться 600 вражеских войск. Командир ближайшей к месту высадки батареи отдал приказ отступить вглубь Петропавловска, считая, что против такого количества войск устоять невозможно. Французские солдаты заняли позиции, оставленные русскими войсками, и вывесили свой флаг. После этого наши пушки открыли по ним огонь, а английский пароход случайно задел их солдат.
По приказу Завойко на место перестрелки прибыло подкрепление из 230 наших моряков и солдат. Французы, не выдержав такого сопротивления, начали отступать к своим лодкам, а затем отправились с ними на якорную стоянку своих кораблей. Через некоторое время вражеские корабли открыли огонь по нашей батарее, защищавшей ворота гавани. Эта батарея была оборудована надежными укрытиями и брустверами и считалась самым сильным оборонительным сооружением. Наши солдаты вели огонь и героически сражались с врагом в течение нескольких часов. Через некоторое время противник прекратил свои атаки и отступил на безопасное расстояние.
В конце дня еще одна наша батарея отразила атаку противника. Наши орудия не прекращали огонь, потопив десантное судно и поразив пушечным выстрелом английский пароход. По оценкам, накануне 6 российских солдат были убиты и 13 ранены. К началу следующего дня все последствия разрушительного действия противника были устранены, но 3 пушечных ядра не удалось восстановить.
Вторая попытка неприятеля
24 августа 1854 года противник начал ожесточенно сопротивляться русским солдатам. Его план состоял в том, чтобы атаковать и захватить Никольскую Сопку с помощью двух десантов и атаковать Петропавловск с тыла с помощью другого десанта. В результате этих молниеносных контратак противник планировал полностью окружить и занять город. С моря наши батареи были обстреляны вражеским фрегатом, который был оснащен 60 крупнокалиберными орудиями. Под командованием лейтенанта Александра Петровича Максутова наши солдаты проявили героизм и отвагу.
Главный удар противника был направлен против двух батарей — № 3 (на перешейке) и № 7 (на северной окраине Никольской горы).
Их обстреливали «Президент», «Форт» и «Вираго». «Pike», «Eurydice» и «Obligado» обстреляли батареи 1 и 4 (все орудия, поврежденные в сражении 1 сентября, были полностью отремонтированы оружейниками), имитируя предыдущую атаку и отвлекая защитников. Позже «Пайк» и «Эвридика» присоединились к «Президенту» и «Форту» и поддержали их против батарей 3 и 7.
Из статьи К. Мровински:
«Противник разделил свою эскадру на две части, поставил одну половину против одной батареи, а другую против другой и открыл по ним одновременный огонь. Батареи, нагруженные ядрами и бомбами и имевшие всего 10 орудий, не смогли противостоять 113 орудиям, большинство из которых были разбомблены (на берегу было найдено 85 английских фунтовых ядра), и после трехчасового сопротивления орудия были почти все повреждены, а прислуга батарей вынуждена была отступить.
В.Ф. Дьяков. Береговая батарея № 2 «Кошечная», вид на Авачинскую бухту, сигнальную сопку, эскадра противника на заднем плане.
После ожесточенной перестрелки с батареей № 3 и батареей № 7 (батарею № 3 тогда называли «смертоносной», поскольку она была едва прикрыта холмом и несла большие потери) и их подавления британцы высадились на перешейке, имея 250 человек в батарее № 3 и 700 человек в батарее № 7. По плану основная часть десанта должна была высадиться на борт «Никольской сопки» и взять город под обстрелом. Остальные (из группы, высадившейся на батарее № 7) должны были уничтожить батарею № 6, выйти на губернскую дорогу и атаковать Петропавловск-Камчатский со стороны Култусного озера. Но англо-французы не осуществили эти планы. Батарея № 6, поддерживаемая 3-польным орудием, несколькими выстрелами заставила десантников повернуть обратно к Никольской Сопке. Таким образом, около 1000 человек поднялись на холм и, обстреливая из винтовок гавань, «Аврору» и «Двину», начали спуск в город. В.С. Завойко, разгадавший замысел врага, собрал все резервы, снял всех бойцов с батарей и бросил людей в контратаку. 950 десантников встретили несколько разрозненных отрядов из 350 русских, которые быстро подошли к холму и были вынуждены контратаковать на склоне. И эти люди совершили чудо. Они яростно атаковали захватчиков везде, где только могли, заставили их остановиться, а затем отступили. Часть войск была отброшена на скалы над морем. Многие из них были ранены или раздавлены при прыжке с высоты 40 метров. Корабли противника пытались прикрыть отступающие войска артиллерийским огнем, но безуспешно — огонь британских и французских фрегатов был неэффективен. Корабли, не дождавшиеся прибытия десантных судов, в страхе бросили якорь. Корабли бежали к своим якорным стоянкам, заставляя боты, в которых было мало людей, способных грести, догонять их.
Подготовка к обороне
Петропавловск-Камчатский узнал о начале войны и предстоящем нападении союзников на тихоокеанское побережье России в конце мая 1854 года. Военный комендант Камчатки и командир военного порта Петропавловска генерал-майор В.С. Завойко получил официальное известие от Генерального консула России в США. Но в марте того же 1854 года американское китобойное судно доставило капитану дружеское письмо от короля Гавайских островов. Король Камеамеа III предупредил Завойко, что у него есть достоверная информация о возможном нападении англичан и французов на Петропавловск летом.
В. С. Завойко сразу же обратился ко всему населению Камчатки. Он написал:
«Пришло известие, что Англия и Франция заключили союз с врагами христиан (Турцией), угнетателями наших братьев по вере; их флоты уже сражаются с нашими. Здесь также может начаться война, так как российские порты в Восточном океане были объявлены осажденными. Петропавловский порт должен быть всегда готов встретить врага; жители не будут безучастно наблюдать за сражением, но будут готовы всеми силами, не щадя своей жизни, противостоять врагу и нанести ему возможный урон; и чтобы жители окрестных деревень в случае необходимости присоединились к жителям города. Когда враг приблизится к гавани, будьте готовы отразить его и немедленно выведите женщин и детей из города в безопасное место. Каждый должен в первую очередь заботиться о своей семье. Я по-прежнему твердо решил, каким бы многочисленным ни был враг, сделать все для защиты порта и чести русского оружия и сражаться до последней капли крови; я убежден, что флаг Петропавловского порта в любом случае будет свидетельствовать о подвиге чести и русской доблести!».
Враги России были настолько уверены в своей легкой победе, что не спешили к русским берегам. Этой медлительностью воспользовались защитники города: Им удалось завершить большую часть работ по возведению основных укреплений гавани до прибытия вражеской эскадры.
24 июля 1854 года военный транспорт (бригантина) «Двина» доставил из бухты Де-Кастри в Петропавловск 350 солдат Сибирского линейного батальона, 2 орудия 2-фунтового калибра и 14 орудий 36-фунтового калибра. Капрал К. Мровинский, отвечавший за строительство береговых батарей в порту Петропавловска, прибыл на Камчатку с «Двиной» и остался там. К концу июля гарнизон порта, включая экипажи кораблей, насчитывал 920 человек (41 офицер, 476 солдат, 349 матросов, 18 русских добровольцев и 36 камчадалов).
В подготовке обороны участвовало все население города и его окрестностей (около 1600 человек). Работы по строительству семи береговых батарей и установке артиллерийских батарей продолжались почти два месяца, день и ночь, день и ночь. Защитники Петропавловска возвели укрепления, вырубили в скалах, неприступных для войск, перевозимых морем, площадки для артиллерийских батарей, сняли орудия с кораблей, перетащили их вручную по крутым склонам и установили на берегу.
Фрегат «Аврора» под командованием И.Н. Изыльметьева и транспорт «Двина» стояли на якоре, выйдя левым бортом из гавани. Орудия правого борта были сняты с кораблей для усиления береговых батарей. Въезд в гавань был перекрыт шлагбаумом.
Батареи охватывали Петропавловск в форме подковы. На его правом конце, на скалистом краю мыса Сигнальный, находилась батарея (№ 1), защищавшая вход на внутреннюю дорогу. Другая батарея (№ 3) также располагалась на правом фланге, на перешейке между мысом Сигнальный и Никольской сопкой. На северной оконечности Никольской сопки, непосредственно на берегу, была возведена батарея для предотвращения высадки войск сзади и попытки захвата гавани с севера (№ 7). Еще одна батарея была установлена на изгибе воображаемой подковы (№ 6), чтобы держать под огнем ров и дорогу между Никольской сопкой и озером Култушным в случае, если противнику удастся подавить сопротивление береговой батареи. Затем появились две батареи (№ 5, № 4 — Красный Яр) — они находились на левом берегу по обе стороны от главной батареи на песчаном хребте Кошка (№ 2). 2
Боевые действия
План атаки на Петропавловск, из книги Z. Вольпичелли «Россия на Тихом океане и Сибирская железная дорога» 3
В полдень 17 (29) августа 1854 года форпосты маяка заметили эскадру из шести кораблей. В Петропавловске прозвучал сигнал боевой тревоги. От эскадры отделился трехмачтовый пароход и начал измерять глубины на подходах к мысу Сигнальный и у входа в гавань. Когда корабль покинул гавань, пароход вернулся на полной скорости.
Утром 18 августа (30) эскадра вошла в Авачинскую бухту. Она состояла из:
- фрегат «Президент» ( англ. ) (52 пушки)
- фрегат «Пайк» (44 пушки)
- пароход «Вираго» ( англ. ) (10 пушек)
- фрегат «Ля-Форт» (60 пушек)
- корвет «Евридика» (32 пушки)
- бриг «Облигадо» (18 пушек)
Объединенной эскадрой командовал английский вице-адмирал Дэвид Прайс, а французской эскадрой — вице-адмирал Феврие Де Пуант. Всего эскадра насчитывала 216 орудий и 2600 человек.
Согласно рапорту генерал-майора В. С. Завойко от 26 августа (7 сентября) 1854 года, в бухте находились следующие русские корабли:
Из статьи Глеба Удинцева, jl Москва, 8, 2007:
«Артиллерийская дуэль началась 18 августа точными выстрелами командира береговой батареи Попова из восьми орудий, стоявших на Никольской сопке. Существуют разные версии о смерти Дэвида Прайса, командующего вражеской армией, в тот же день. Следующая попытка высадки 20 августа была неудачной. Вторая атака была предпринята 23 августа 6 августа с высадкой 926 пехотинцев Гибралтарского полка, отбитой не более чем 300 русскими. Весь полк и его командир, капитан Паркер, погибли во время высадки». 7
Главный удар противника был направлен против двух батарей — № 3 (на перешейке) и № 7 (на северной окраине Никольской сопки). Из статьи К. Мровински:
«Противник разделил свою эскадру на две части, поставил одну половину против одной батареи, а другую против другой и открыл по ним одновременный огонь. Батареи, имевшие всего 10 орудий, не могли защищаться от 113 орудий, большинство из которых были бомбами (на пляже было найдено 85 английских фунтовых шаров), и после трехчасового сопротивления орудия были почти все повреждены, а прислуга батарей вынуждена была отступить.
После уничтожения третьей и седьмой батарей противник 23 августа (4 сентября) высадил десант численностью около 700 человек, который разделился на три дивизии и возглавил атаку на Никольскую горку. Одна из дивизий попыталась войти в город, обогнув холм с севера, но тут Шестая батарея открыла огонь снарядами. 8
Отрядам М. Губарева, Н. Михайлова, Е. Агудинова, Н. Фесуна и К. Пилкина было приказано «сбросить неприятеля с горы»; одновременно был послан отряд А. Арбузова и еще три небольших отряда батарей №№ 2, 3 и 7. Все отряды вместе насчитывали немногим более 300 человек. Взводы заняли позиции во рву батареи № 6 и в окружающих кустах, открыли прицельный огонь по приближающимся англо-французам, а затем отбили их штыковой атакой. 3
Победа и итоги
Часовня в Петропавловске-Камчатском для обороны 1854 года.
После полного провала попытки англо-французских союзников взять Петропавловск, В.С. Завойко и его ближайшие соратники начали готовить официальный отчет о победе над врагом.
Английский десантный флаг, снятый во время сражения 24 августа 1854 года
7 сентября 1854 года отчет был готов, и его копия была отправлена генерал-губернатору Н.Н. Муравьеву и главе русской миссии в Японии вице-адмиралу и генерал-адъютанту Е.В. Путятину. В.С. Завойко попросил офицеров выбрать из своей среды достойного человека, который доставит рапорт о победе в Санкт-Петербург. Офицеры единогласно назначили князя Дмитрия Петровича Максутова, строителя и защитника батареи № 2, брата покойного командира батареи «Смертоносной» (№ 3) князя Александра Максутова. 14 сентября Д.П. Максутов поднялся на борт американского судна «Нобл», зафрахтованного для похода в Охотск.
Д. По пути из Охотска в Якутск Максутов едва не погиб: Он провалился сквозь лед в реку Мае, но чудом сумел спастись. 6 ноября он был в Иркутске. 26 ноября Д.П.Максутов прибыл в столицу, где предстал перед генерал-адмиралом русского флота, великим князем Константином.
Учитывая важность связи, генерал-адмирал немедленно взял Д.П. Максутова с собой в Гатчину для встречи с Николаем I. Царь допросил Максутова. Царь долго допрашивал Максутова и сразу же произвел его в подпоручики. Отчет Завойко был тщательно изучен и сразу же передан для «публикации». Она была опубликована в некоторых газетах и в журнале «Морской сборник» в декабре 1854 года. Однако опубликованный текст содержал некоторую информацию, которую Санкт-Петербург хотел сохранить в тайне.
Несмотря на успешную оборону города, трудности снабжения и оккупации столь отдаленных районов стали очевидны. Было принято решение эвакуировать порт и гарнизон с Камчатки. Посыльный Сешаул Мартынов, выехавший из Иркутска в начале декабря и проехавший на собачьих упряжках через Якутск, Охотск и по льду вдоль дикого побережья Охотского моря, доставил приказ в Петропавловск 3 марта 1855 года, преодолев 8000 верст (8500 км) за беспрецедентно короткий трехмесячный срок. 1
В соответствии с приказом, портовые сооружения и дома были разобраны, наиболее ценные части спрятаны в виде окон, дверей и т.д., а местное население предупредили, чтобы оно уходило на север. Казаки были переселены в поселение в устье реки Аваца, а старшим из оставшихся казаков был назначен есаул Мартынов. Солдаты и моряки открыли проход во льдах и освободили корабли из ледяного плена. Кораблям удалось покинуть гавань до появления объединенной англо-французской эскадры, и они отправились в Де-Кастри, а затем в Николаевск-на-Амуре. Англо-французская экспедиция из пяти французских и девяти британских кораблей вошла в Авацинскую бухту 8 (20) мая 1855 года, но нашла порт Петропавловска пустынным и непригодным для пребывания в нем по назначению. 10
После Крымской войны Англия не предъявляла территориальных претензий на российском Дальнем Востоке, сохранив тем самым суверенитет России над Камчаткой.
Второй штурм и полное поражение противника
День решающей и самой ожесточенной атаки наступил 24 августа. По плану два десанта должны были занять Никольскую Сопку, а затем взять город штурмом. Третья группа должна была уничтожить батарею № 6 и атаковать Петропавловск с тыла. В 7.30 утра пароход «Вираго» привел три фрегата на боевые позиции. Батарея № 3 была обстреляна фрегатом «Форт», имевшим по 30 орудий с каждой стороны. Русские артиллеристы вели себя героически. Они находились под командованием поручика князя Александра Петровича Мактусова.
Батарея Мактусова Современная реконструкция
Через некоторое время противнику удалось вывести из строя четыре орудия. Когда сопротивление русских было преодолено, враг начал высаживаться. Затем сам Мактусов забрался в последний оставшийся пистолет. Один выстрел — и большая лодка с десантом была взорвана. Фрегат произвел залп со всего корабля. Последний пистолет сломан. Мактусов падает с оторванной рукой. Десанту удается достичь берега. В то же время второй фрегат отключил батарею № 7. Он был защищен земляным валом и поэтому мог продержаться дольше. Наконец, он тоже был полностью побежден.
Затем противник высадил вторую и третью группы десантников общей численностью 900 человек. Два взвода десантников начали входить на Никольскую гору, а третий взвод пошел на батарею № 6. Четыре небольших орудия и одна пушка с несколькими снарядами заставили противника отказаться от продвижения в этом направлении. Третий десант также повернул в сторону Никольской горы.
Атака на Никольскую гору По картине художника В.Ф.Дьякова.
В этот момент хребет был почти пуст, десантники легко захватили его и начали спуск в сторону Петропавловска. В этот сложнейший для обороны момент Завойко собрал все резервы и бросил их в контратаку. Около 300 человек, которые должны были контратаковать на склоне, совершили чудо. Когда десантники увидели, что русская атака идет с разных сторон, они дрогнули, вмешались и начали отступать, только чтобы в панике бежать обратно к спасательным шлюпкам. Десант, потеряв много убитых и раненых, вернулся на корабли, которые спешно вернулись на якорную стоянку.
В 13:00 нас призвали к порядку. В тот день гарнизон потерял более 30 человек убитыми и 65 ранеными. Вечером началось восстановление батарей. Что можно было починить, то починили, и утром гарнизон снова был готов к обороне. Однако противник решил, что его силы истощены, и 27 августа, в дождливое пасмурное утро, англо-французская эскадра с позором покинула Авачинскую бухту. Англичане и французы покинули Архангельск в 1918 году с тем же позором, потерпев полное поражение в гражданской войне на севере, хотя в то время с ними были американцы.
Масштабы достижения, профессионализм, выдержка и самопожертвование Петропавловского гарнизона особенно очевидны при сравнении с действиями шведского гарнизона крепости Выборг, сдавшегося нашим войскам без боя в 1710 году. Подробнее читайте здесь.
При подготовке данной статьи были использованы следующие материалы:
Петропавловск в августе, или Крымская война на Камчатке
Уже из-за распространенного названия этой войны — Крымская война — когда мы вспоминаем о ней, то ищем на карте Черное море. Но сражения велись также на Балтийском, Белом и Баренцевом морях; некоторые историки даже считают Крымскую войну 1853-1856 годов Нулевой мировой войной. «Нулевая мировая война». Другое его название — «Восточный», что также, по-видимому, не случайно. Один из самых поразительных эпизодов произошел на фантастическом даже по сегодняшним меркам расстоянии от основной сцены военных действий. Книга историка Николая Манвелова «Камчатская гвардия» (М.: Пятый Рим, 2019) рассказывает об обороне порта Петропавловск — ныне город Петропавловск-Камчатский — в августе 1854 года.
Привет от гавайского короля
В начале Крымской войны ни Приморье, ни Амурская область не были российскими. Но Аляска была русской страной, в которую экспортировали «мягкие вещи» — меха и нефть того времени. Путь к столице Русской Америки — Новоархангельску, известному также как Ситка, — пролегал через «север»: Иркутск, Якутск, Охотск и АянCOPY00 Порт Петропавловск на Камчатке служил перевалочным пунктом для поставок на Аляску.
Атомные подводные лодки еще не были размещены на Камчатке — для этого потребовалось бы полтора века. Когда в 1849 году порт Петропавловск был объявлен центром вновь созданной Камчатской области, в нем проживало около полутора тысяч человек. Почта из столицы отправлялась в течение четырех месяцев.
А Запад уже отдал последнюю ничейную землю и последние воды. Британские, французские и американские корабли плавали в Тихом океане. Против Китая велись опиумные войны и основывались новые колонии. Русские не заставили себя ждать: в 1849 году капитан Невельской обнаружил, что Сахалин является островом, а устье Амура судоходно, что стало предпосылкой для предстоящей оккупации Приамурья Россией. До заключения Эгунского и Пекинского договоров с Китаем оставалось еще несколько лет, но русские уже заняли Амур, Осури и Сахалин. Британцы даже опасались, что «рука Санкт-Петербурга» захватит Канаду.
За несколько лет до начала Крымской войны генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьев (еще не амурский) приказал укрепить порт Петропавловск, чтобы он не стал «игрушкой маленькой неприятельской эскадры». Военным комендантом Камчатки и командиром порта Петропавловск назначили капитана первого ранга (будущего адмирала) Василия Завойко, до этого — командира порта Аян.
Камчатка не была удивлена. Интересно, что новости о возможном скором нападении англо-французских войск дошли до Завойко в мае 1854 года от гавайского короля Камеамеа Третьего через Грега — консула США на Гавайях, который также выполнял функции дипломатического представителя России.
Губернатор Завойко издал воззвание к жителям: «Англия и Франция заключили союз с врагами христиан. Порт Петропавловска должен быть всегда готов к встрече с врагом; жители не останутся в стороне и будут готовы встретить врага во всеоружии и нанести ему возможный урон…». Граждане объединились в ополчение. Жители города начали строить артиллерийские орудия.
В Тихом океане Британия и Франция значительно уступали в численности русским, чей основной флот был стеснен в Балтийском и Черном морях. Здесь в распоряжении союзников были как военные базы, так и нейтральные порты. У Завойко было всего 231 человек (половина из них — морской персонал). С прибытием двух больших кораблей — «Авроры» и «Двины» — гарнизон вырос почти до тысячи человек. Семь вновь оборудованных береговых батарей с 44 орудиями, а также «Аврора» и «Двина», которые должны были отражать атаку на левом фланге (орудия справа были переброшены на побережье), приготовились встретить врага. Въезд на территорию рейда был перекрыт деревянным барьером. Кроме того, в гарнизоне было сформировано несколько стрелковых команд.
Тем временем эскадра союзников уже вышла из Кальяо, Перу. Главным флагманом был британский контр-адмирал Дэвид Пауэлл Прайс, а французским командовал Огюст Фебвье-Депойнт. Шесть кораблей (La Forte с 60 орудиями, Pique с 40 орудиями, President с 50 орудиями и L’Euridice, Obligado и Virago) имели 212 орудий и 2 250 человек. В разгар войны порт Петропавловска, отрезанный от метрополии тысячами километров и месяцами пути, не имел возможности ждать помощи. У защитников города не было другого выбора, кроме как сдаться или умереть смертью героя. Но этого не произошло.
Петропавловское чудо
Подойдя к Петропавловску и обнаружив расположение батарей, 19 августа эскадра начала атаку, но взять город с ходу не удалось. В тот же день произошел загадочный инцидент, о котором ходило много домыслов: Адмирал Прайс внезапно выстрелил в президента. Согласно другой широко распространенной версии, Прайс погиб случайно во время чистки пистолета. Существует также случай саботажа. Но автор, опираясь на заявления британских офицеров, настаивает на версии самоубийства.
На следующий день нападение продолжилось. Ввиду нехватки боеприпасов Савойко приказал «не терять времени на стрельбу, изгонять врага штыками и сражаться до последней капли крови». Десанту удалось захватить одну из батарей, но ненадолго.
Весь город сражался — даже дети вставляли патроны в винтовки. Одиннадцатилетнему Матвею Хромовскому оторвало руку. Когда его связали, он не плакал; когда его спросили, не больно ли ему, он ответил: «Нет, это для царя».
21 и 23 августа обе стороны хоронили своих погибших и готовились к новому сражению. По ночам жители зажигали костры на склонах, чтобы создать впечатление, что порт обороняется большим количеством людей.
24 августа союзники снова высадили десант. Даже сам адмирал Депуант сошел на берег со шпагой в руке. Началась драка, и ситуация стала критической. Савойко, собрав последние силы, смог противостоять почти тысяче десантников, численность которых составляла всего 300 человек.
Затем произошло «петропавловское чудо» — отчаянная штыковая атака русских частей.
Враг дрогнул и обратился в бегство.
27 августа эскадра союзников покинула Петропавловск.
Николай Манвелов анализировал оборону буквально по дням и часам, подробно расписывая соотношение сил и особенности вооружения. Множество мифов окружает камчатский эпизод Крымской войны, и автор рассматривает каждый из них. Отчеты и воспоминания союзников, говорит Манвелов, изобилуют клише и неточностями. Возможно, нападавшие не могли объяснить себе и другим, почему они не заняли Петропавловск, ведь у них было преимущество — поэтому они придумали «крепость» с гарнизоном в несколько тысяч человек. «Читая донесения английских и французских офицеров, иногда возникает ощущение, что они штурмуют другой Петропавловск», — пишет Манвелов: «Слабые батареи были превращены в форты, а число защитников умножилось. Подкрепления были просто бесконечными».
Генерал-губернатор Муравьев приказал Савойко укреплять оборону города и готовиться к новым сражениям, но вскоре пересмотрел свой приказ и решил перевести гарнизон из Петропавловска в устье Амура, которое ему также пришлось защищать (напомним: де-юре эти территории еще не были российскими, хотя Невельский основал форпост Николаев — нынешний Николаевск на Амуре — в 1850 году). В порту Петропавловска было оставлено некоторое количество казаков и «добровольцев» из камчатского населения, чтобы в случае нового нападения противника не допустить его на полуостров. В мае 1855 года семь кораблей под флагом британского адмирала Генри Уильяма Брюса достигли опустевшего Петропавловска, но враг довольствовался сожжением нескольких зданий и отступил.
В августе 1854 года на Камчатке была одержана замечательная победа — при преимуществе противника и без всякой надежды на помощь. «В английской, немецкой и французской исторической литературе никогда не было разногласий по вопросу о нападении союзников на Петропавловск в 1854 году….. Считается общепризнанным фактом, что все шансы на победу были на стороне союзников, а победа досталась русским», — говорит ученый Евгений Тарле, Николай Манвелов. Однако героизм защитников Петропавловска был омрачен страданиями под Севастополем и битвой на Шинопе. Если Александр II в 1855 году пожаловал медаль «За оборону Севастополя», то для Петропавловска специальной награды не было. Поручик Толстой был на валах Севастополя — и именно поэтому у нас есть «Севастопольские рассказы», а не «Петропавловские». Восточные форпосты империи долгое время считались ее небоскребами, и, похоже, до сих пор мы не можем преодолеть инерцию этого взгляда. Уже по одной этой причине данная книга Манвелова является необходимым и долгожданным чтением.
