Современники, еще не видевшие последующих сражений между русскими и пруссаками, отмечали большое кровопролитие этой битвы и огромное мужество и стойкость русских. Левальд оставил на поле боя почти 5 тысяч солдат, русские — чуть более 5 тысяч.
Сражение при Гросс-Егерсдорфе — пример стойкости русского солдата
Семилетняя война оказалась тяжелым испытанием для Российской империи, но уже в первые годы конфликта русские солдаты доказали, что противник сильно недооценивает их силы. Первое крупное сражение войны произошло в августе 1757 года при Грос-Егерсдорфе. Именно тогда прусский король Фридрих II понял, что русские не так просты, как он думал.
Несмотря на некомпетентность командиров, в этом сражении проявили себя как простые солдаты, так и офицеры низшего и среднего звена. Александр Суворов, служивший в то время в звании майора, также отличился при Гросс-Егерсдорфе. Какое значение имело это противостояние? И почему его нельзя «стереть», когда речь идет о Семилетней войне?
Предыстория
Летом 1757 года Россия вступила в Семилетнюю войну. По приказу императрицы Елизаветы Петровны русская армия вторглась в Восточную Пруссию. Главнокомандующим был назначен Степан Апраксин, человек уже немолодой и очень опытный, но действовавший крайне осторожно и с оглядкой на Петербург. У него было почти 100 000 солдат и более 250 орудий. Это не малая сила, особенно в то время, когда даже лишняя дюжина орудий могла решить исход битвы.
Начало военных действий было очень успешным. Русские брали прусские города один за другим. Уильям Фермор (который позже должен был заменить Апраксина) хорошо справился с задачей и с помощью флота и артиллерии смог быстро взять город Мемель. Главнокомандующий же направил свой основной удар на Кенигсберг, но не заметил, как его армия постепенно распадалась и занимала все большую территорию в Восточной Пруссии.
Интересно, что главный противник Апраксина, прусский маршал Иоганн фон Левальд, изначально не собирался противостоять русским «открыто» — его силы были гораздо меньше. Однако постепенно он пришел к выводу, что армия Российской империи была легендарным «колоссом на глиняных ногах».
Левальд обнаружил, что Апраксин неразумно использовал свои ресурсы, медленно принимал решения и вообще терял драгоценное время, которое русские могли бы использовать с пользой для себя. Войска Апраксина шли так медленно, что даже среди мирного прусского населения не было паники.
Просчёты командующего
18 (29) августа русская армия по приказу Апраксина остановилась у Грос-Егерсдорфа. Следует отметить, что место для лагеря было выбрано самым неудачным образом. Рядом были болота и леса. Войска были вынуждены передвигаться по узкой дороге батальонами, что значительно затрудняло продвижение. Более того, казаки вскоре обнаружили еще одно осложнение — недалеко от Грос-Егерсдорфа остановились прусские части.
Апраксин не мог поверить в случившееся — он не мог представить, что Левальд осмелится напасть на такого сильного противника. Однако развернуть всю могучую силу русской армии в этом районе было практически невозможно. На следующий день прусские войска атаковали русских. Степан Апраксин писал в своем отчете:
«Враг обрушился на наш фронт с такой яростью, что потребовались поистине величайшая храбрость и бесстрашие, чтобы не дать опрокинуть наши войска, когда они только начали накапливаться».
Расстановка сил и предпосылки для сражения
Боевой план русских войск во время кампании 1757 года предусматривал наступление на Кенигсберг и одновременное взятие Мемеля. В конце апреля 1757 года 98 000 человек русской армии, вооруженной 261 пушкой, отправились из Риги в сторону прусской границы. В начале июня войска под командованием маршала С.Ф. Апраксина находились на территории Восточной Пруссии. Три пехотных полка были направлены в Курляндию, где их встретили четыре полка тяжелой артиллерии еще до того, как основные силы покинули Ригу. Они были привезены с моря. Во главе корпуса Курляндии стоял генерал-майор У. У. Фермор. Их целью было взятие Мемеля.
Курляндский корпус достиг стен Мемеля 19.06.1757 года. Город был блокирован российскими кораблями с моря. Город обстреливался артиллерией с моря и с суши. 24 июня крепость пала. Затем войска под командованием Фермора продвинулись вперед и 20 июля достигли Тильзита. Основные силы русских войск захватили Гумбиннен и Инстербург, а затем двинулись на Кенигсберг, который обороняла прусская армия численностью до 40 000 человек. Командующим был маршал Х. Левальд.
Русской армии не удалось быстро взять Кенигсберг. Противник на правой стороне реки Прегель был хорошо укреплен. Поэтому было решено провести главную атаку в обход Алленбурга. Войска перешли на левый берег Прегеля и заняли позиции в лесном массиве у Гросс-Егерсдорфа.
Российские войска расположились на плато. С севера позиция была закрыта рекой Прегель, а с юга — глубоким оврагом. Вокруг был густой лес, за которым русские расположились лагерем.
Два прохода вели на равнину. Первый был довольно удобным, так как проходил между рекой и лесом. Второй вел через узкий проход между лесом и оврагом с воронкой. Врагу будет трудно пройти по этой дороге. Накануне сражения русская армия насчитывала 50-55 тысяч человек, вооруженных 79 орудиями. Прусские войска состояли из 24 тысяч солдат при 64 орудиях.
Ход сражения
Утром 19.08.1757 года русская армия была атакована прусскими войсками у деревни Грос-Егерсдорф. Расположение русских частей оказалось невыгодным, так как позиции упирались спиной в болотистую землю и густую, непроходимую рощу. Выходы из лагеря были заблокированы многочисленными транспортами.
Первыми под удар врага попали бойцы 2-го Московского полка, прикрывавшие дорогу на Норкитен. Благодаря внезапности нападения, прусские солдаты поначалу добились успеха. Их эскадроны обогнали русскую кавалерию на правом фланге и появились в тылу пехоты. На русском левом фланге казаки и калмыки были атакованы кюйрасирами и драгунами. Однако и в этом случае русская пехота и кавалерия отбили атаку.
Положение 2-й дивизии под командованием генерала В.А. Лопухина было тяжелым. В этом сражении генерал был смертельно ранен. Бригада А.Н. Вильбоа столкнулась с не меньшими трудностями. Он тоже был тяжело ранен. Генерал-майор П.А. Румянцев, проведя 4 полка через болотистый лес и ударив по левому флангу, смог выровнять ситуацию. Затем последовал удар по тылам прусской армии.
Прусские войска начали отступать. Число убитых, раненых и пленных с их стороны составило 4,5 тысячи человек. Они потеряли 29 единиц оружия. Русские войска недосчитались 5,7 тысяч человек убитыми и ранеными.
Итоги сражения
Победа открыла множество возможностей для наступления русских войск. Однако Апраксин решил не использовать их и не стал преследовать противника. Это позволило Левальду отступить к Велау, где находились основные резервы прусских войск.
Генерал Сибильский организовал кавалерийское преследование, но оно было безуспешным. Апраксин отвел свои войска к границе. Считается, что причиной этого был его страх перед тем, что Петр III захватит власть после смерти больной Елизаветы Петровны. Петр был против военных действий против Пруссии. Согласно другой точке зрения, Апраксин отправил войска назад из-за эпидемии оспы.
В целом, поход русских войск в 1757 году не имел тактического эффекта, но победа в сражении была важна для поднятия боевого духа. Битва при Гросс-Егерсдорфе принесла еще два важных урока. Во-первых, прусские войска были не очень эффективны в штыковом бою, который предпочитали русские солдаты, проявляя свои героические качества. Во-вторых, российские спецслужбы и армейское руководство не использовали свои возможности по максимуму. Эти проблемы должны были быть немедленно устранены.
Просчёты командующего
18 (29) августа русская армия по приказу Апраксина остановилась у Грос-Егерсдорфа. Следует отметить, что место для лагеря было выбрано самым неудачным образом. Рядом были болота и леса. Войска были вынуждены передвигаться по узкой дороге батальонами, что значительно затрудняло продвижение. Более того, казаки вскоре обнаружили еще одно осложнение — недалеко от Грос-Егерсдорфа остановились прусские части.
Апраксин не мог поверить в случившееся — он не мог представить, что Левальд осмелится напасть на такого сильного противника. Однако развернуть всю могучую силу русской армии в этом районе было практически невозможно. На следующий день прусские войска атаковали русских. Степан Апраксин писал в своем отчете:
«Враг обрушился на наш фронт с такой яростью, что потребовались поистине величайшая храбрость и бесстрашие, чтобы не дать опрокинуть наши войска, когда они только начали накапливаться».
Судьба — в руках смелых
Пруссаки максимально использовали элемент неожиданности, но были потрясены стойкостью русского солдата. Из-за неудобного места сражения русские не могли использовать все имеющиеся ресурсы, а кавалерия могла маневрировать лишь в очень ограниченных пределах. Тем не менее, войска Апраксина в течение более пяти часов проявляли бесстрашие и удивительное мужество.
Неизвестно, чем бы закончилось сражение при Гросс-Егерсдорфе, если бы не мужество и отчаянная решимость ставшего впоследствии великим полководцем Петра Румянцева. Со своими четырьмя полками он ворвался в центр прусской армии, не дожидаясь приказа.
Очевидец А.Т. Болотов писал:
«Эти свежие полки не стали долго колебаться, а сразу бросились на врага со штыками, с ревом и криками «Ура», что решило нашу судьбу и привело к желанному повороту.
Битва при Грос-Егерсдорфе была одним из самых кровопролитных сражений того времени. Более пяти тысяч солдат с обеих сторон были убиты. Битва действительно была очень ожесточенной и жестокой. К сожалению, Апраксин не сумел закрепить успех и приказал армии вернуться на исходные позиции. Однако это противостояние дало понять пруссакам, что Россия является серьезным противником, и, прежде всего, показало силу и удивительное мужество русских солдат, готовых без колебаний пожертвовать жизнью за свою страну.
