Действие происходит в городе Чернигове. В полночь из ворот Успенского собора Елецкого монастыря выезжает запряженная шестеркой вороных лошадей карета и едет в родовой дворец Дуниных-Борковских на Черной горе.
Граф обходит поместье, дает указания слугам (мертвым, естественно), останавливается около старого колодца в саду и исчезает (между прочим, эта деталь — исчезновение около колодца указывается во всех вариантах легенды). Рассказывают, что когда колодец раскопали (где-то в начале нашего века), то нашли подземный ход. Ход этот вывел в маленькую комнату, в которой стоял гроб (пустой), а на столе лежали остатки книги, обтянутой черной кожей.
Это один из вариантов легенды про Василия Касперовича Дунина-Борковского, потомка датских королей, а еще — графов Священной Римской империи, одного из богатейших магнатов Гетманской Украины конца 17 века, черниговского полковника, Генерального обозного Войска Запорожского, любимца гетманов Самойловича и Мазепы.
Биография графа вся в «белых пятнах». Неизвестно даже, где он родился и когда. Каких-либо данных про детские и юношеские годы тоже не сохранилось. Известно только, что его отец, Каспер-Анджей Дунин-Борковский, шляхтич «герба Лебедя» (родовой герб — белый лебедь в красном поле щита) был полковником и за службу у польского короля Владислава получил в награду село Борковку.
Существует версия, что семью Каспера уничтожили за нападение на поместье другого шляхтича — Коссаковского, и спастись удалось только Василию. На протяжении 20 лет про Василия не было слышно ни слуху, ни духу. Никто не знает, где он провел эти годы. По одной версии — в европейских университетах, по другой — в военных походах. Но в этом случае — под чужой фамилией. Потому что как Дунин-Борковский он записывается в Войско Запорожское только в 1667г. В памяти современников он остался как человек очень образованный (знал 12 языков), хотя опять же непонятно, где он эти звания получал. Говорили, что он занимался характерничеством (это один из вариантов украинской магии). Днем он вообще редко на люди показывался, а все совещания проводил или вечером или по ночам. Как и большинство украинских магнатов того времени граф щедро жертвовал на церкви. Только в Чернигове на его деньги построены церкви Вознесения и Петра и Павла, келии Елецкого монастыря, отреставрированы Успенский и Спасо-Преображенский соборы. Жертвовал он и на церковную утварь и иконостасы. Жертвовал даже по меркамтого времени щедро. Но в церкви граф ходил как-то не шибко, и сплетни про то,что граф вообще-то не совсем человек пошли уже тогда. Кроме того, он не былженат, и детей у него не было. Для Украины того времени это было абсолютноненормальное явление (если только человек не шел в монахи или не был болен).
Обстоятельства его смерти тоже туманные. Известно только, что священника не звали, графа не исповедовали и не причащали. Но похоронили его в притворе Успенскогособора (еще бы — такие деньги в него вбухать!), поставили бронзовую плиту с эпитафией (попрошу отметить — не крест, что тоже нехарактерно для того времени).А вот через полгода в околицах Чернигова началась серия странных смертей. Я работала в Черниговском историческом архиве, смотрела документы того времени, и материалы следствия в том числе. Проводили его препохабно, надо сказать. Вердикт тоже на грани фантастики и сказок Гофмана — «шел, упал, и помер». В таком вот духе. За год пропало без вести 30 человек и умерло «смертию немочной» где-то человек 20. «Смерть немочная» — это малокровие, анемия. Следователиили просто не хотели доводить дело до конца, или им было начихать, но в украинскомбогатом селе 17 века 20 человек умерших от малокровия — это нонсенс! А 30 пропавшихкуда делись? По мнению следствия «убежали воевать с турками, или в поисках приключений на свою голову». Когда бедные черниговцы поняли, что от властей толку чуть, а жизнь дороже, обратились за помощью к церковникам. Собралась толпа, пошли в церковь, вскрыли гроб. По легенде граф там лежал ну как живой, никакого тления и видно не было. Нашелся какой-то умный и задействовал осиновый кол. Гроб с телом перенесли из церкви в родовое поместье графа и похоронили на берегу Десны. Кстати, в ту же ночь Десна вышла из берегов, и было приличное наводнение — факт, исторически подтвержденный.
Граф обходит поместье, дает указания слугам (мертвым, естественно), останавливается около старого колодца в саду и исчезает (между прочим, эта деталь — исчезновение около колодца указывается во всех вариантах легенды). Рассказывают, что когда колодец раскопали (где-то в начале нашего века), то нашли подземный ход. Ход этот вывел в маленькую комнату, в которой стоял гроб (пустой), а на столе лежали остатки книги, обтянутой черной кожей.
Это один из вариантов легенды про Василия Касперовича Дунина-Борковского, потомка датских королей, а еще — графов Священной Римской империи, одного из богатейших магнатов Гетманской Украины конца 17 века, черниговского полковника, Генерального обозного Войска Запорожского, любимца гетманов Самойловича и Мазепы.
Биография графа вся в «белых пятнах». Неизвестно даже, где он родился и когда. Каких-либо данных про детские и юношеские годы тоже не сохранилось. Известно только, что его отец, Каспер-Анджей Дунин-Борковский, шляхтич «герба Лебедя» (родовой герб — белый лебедь в красном поле щита) был полковником и за службу у польского короля Владислава получил в награду село Борковку.
Существует версия, что семью Каспера уничтожили за нападение на поместье другого шляхтича — Коссаковского, и спастись удалось только Василию. На протяжении 20 лет про Василия не было слышно ни слуху, ни духу. Никто не знает, где он провел эти годы. По одной версии — в европейских университетах, по другой — в военных походах. Но в этом случае — под чужой фамилией. Потому что как Дунин-Борковский он записывается в Войско Запорожское только в 1667г. В памяти современников он остался как человек очень образованный (знал 12 языков), хотя опять же непонятно, где он эти звания получал. Говорили, что он занимался характерничеством (это один из вариантов украинской магии). Днем он вообще редко на люди показывался, а все совещания проводил или вечером или по ночам. Как и большинство украинских магнатов того времени граф щедро жертвовал на церкви. Только в Чернигове на его деньги построены церкви Вознесения и Петра и Павла, келии Елецкого монастыря, отреставрированы Успенский и Спасо-Преображенский соборы. Жертвовал он и на церковную утварь и иконостасы. Жертвовал даже по меркамтого времени щедро. Но в церкви граф ходил как-то не шибко, и сплетни про то,что граф вообще-то не совсем человек пошли уже тогда. Кроме того, он не былженат, и детей у него не было. Для Украины того времени это было абсолютноненормальное явление (если только человек не шел в монахи или не был болен).
Обстоятельства его смерти тоже туманные. Известно только, что священника не звали, графа не исповедовали и не причащали. Но похоронили его в притворе Успенскогособора (еще бы — такие деньги в него вбухать!), поставили бронзовую плиту с эпитафией (попрошу отметить — не крест, что тоже нехарактерно для того времени).А вот через полгода в околицах Чернигова началась серия странных смертей. Я работала в Черниговском историческом архиве, смотрела документы того времени, и материалы следствия в том числе. Проводили его препохабно, надо сказать. Вердикт тоже на грани фантастики и сказок Гофмана — «шел, упал, и помер». В таком вот духе. За год пропало без вести 30 человек и умерло «смертию немочной» где-то человек 20. «Смерть немочная» — это малокровие, анемия. Следователиили просто не хотели доводить дело до конца, или им было начихать, но в украинскомбогатом селе 17 века 20 человек умерших от малокровия — это нонсенс! А 30 пропавшихкуда делись? По мнению следствия «убежали воевать с турками, или в поисках приключений на свою голову». Когда бедные черниговцы поняли, что от властей толку чуть, а жизнь дороже, обратились за помощью к церковникам. Собралась толпа, пошли в церковь, вскрыли гроб. По легенде граф там лежал ну как живой, никакого тления и видно не было. Нашелся какой-то умный и задействовал осиновый кол. Гроб с телом перенесли из церкви в родовое поместье графа и похоронили на берегу Десны. Кстати, в ту же ночь Десна вышла из берегов, и было приличное наводнение — факт, исторически подтвержденный.
Необходимое пояснение: на Украине в 17-18 веках вампиром (упырем) считали колдуна,чернокнижника, т.е. человека, который подписал договор с нечистым ради мирских благ. Одним из условий этого договора было питание человеческой кровью. Интересно,что такой образ вампира существовал только в Центральной и Восточной Украине. На Западной Украине и на Волыни вампиры уже были совершенно другими.
На мой вкус самая поэтичная легенда 16 века.
Автор статьи — Лина